История Нерилки - Страница 14

— Почему же мне не сказали, что ты здесь? Твой отец… — внезапно она закрыла рот, словно боясь проговориться.

— Мой отец не много понимает в домашних делах. Этим занималась мать. Глаза Анеллы злобно сверкнули, но мой голос был спокойным и ровным; я контролировала каждое свое слово.

— Никто не говорит со мной о вещах, которые я хочу знать, — пожаловалась она. — Тебя зовут не Налкой, но как же тогда?

— Нерилка.

— Очень похоже. Почему ты не явилась по моему приказу? — Она выглядела раздраженной, но это только смешило меня.

— Никто не звал леди Нерилку.

— Но они же знали, кого я хочу видеть!

— Умерли наши близкие… Весь холд погружен в траур…

Губы Анеллы сжались в тонкую линию, но то, что она собиралась сказать, промелькнуло в ее глазах; они снова начали вылезать из орбит — видимо, моя новая госпожа пыталась сдержать злость. Она шагнула к окну и уставилась на внутренний двор, дергая ворот платья, которое опять начало сползать с плеча. Потом резко повернулась ко мне.

— Твоя мать была такой хорошей хозяйкой… Я уверена, что у нее припрятан большой запас тканей. Ты можешь пойти со мной и выбрать несколько кусков на платье?

— Этим заведует тетушка Сира.

— Мне не нужна тетушка Сира! Я хочу, чтобы ты занялась вышивкой! Ты ведь умеешь это делать? — Я кивнула, и ее мысли тут же перескочили на другое: — А ключи? Где ключи? — Я показала на маленький ящичек наверху материнского комода. С раздраженным возгласом Анелла подскочила к нему, дернула ручку и вцепилась в вожделенный символ своего нового положения. Она держала массивное кольцо обеими руками. — Но который откуда? Где ключ от сундука с драгоценностями? И пряности… какой ключ от этого шкафа?

— Все кладовые обозначаются разными цветами. Ключи от шкафов и комодов — маленькие, ключи от кладовых — побольше. Эти — огромные, позолоченные — от главных залов. Зеленым цветом помечены те, где хранятся запасы для кухни…

Итак, мне пришлось потратить все утро, сопровождая преемницу моей матери из кладовой в кладовую — до самых нижних подземных уровней. На каждый ее вопрос я отвечала спокойно и с исчерпывающей полнотой — но только о том, о чем спрашивали; я не собиралась пускаться с ней в разговоры. Не знаю, что вызывало у меня большее отвращение — собственная покорность или ее полное невежество в хозяйственных делах. Разве мать ничему не учила ее — единственную дочь в их холде? Я надеялась, что мой господин еще проклянет час, когда позволил эмоциям восторжествовать над долгом. Мой рот наполнила горечь. Как несправедливо он поступил со мной! Оттолкнул Гарбена, моего единственного поклонника! А ведь его семья ничем не уступала роду Анеллы. Маленькая скользкая дрянь… Недолго ждать, пока отец прозреет, но в тот день — я вдруг поняла это с полной определенностью — не желала бы я находиться в Форт холде.

Анелле хотелось, чтобы я подобрала ткани и усадила девочек за шитье. Очевидно, в душе у нее оставалась капелька стыда — остатки трех отрезов должны были пойти на новые туники для Лиллы с Нией и стимулировать их усердие. Наладив работу, я поспешила откланяться под предлогом своих медицинских занятий; в конце концов, мне никто не обещал новой туники.

Я отправилась в Цех. Хорошо помню, то был первый раз, когда я услышала о прививке с помощью инфицированной крови — эту методику окончательно отработали днем раньше. Мне рассказали — с весьма драматическими подробностями — как мастер Капайм припомнил древний способ намеренного заражения пациентов в легкой форме, предохраняющего их от смертельной болезни. Сами лекари получили прививки первыми, так как более всех остальных нуждались в защите от мора. Мастер Фортин без особых страданий перенес недомогание, вызванное этой процедурой, и уже был на ногах. Скоро, очень скоро целители изготовят достаточно чудесной вакцины, чтобы предохранить тех, кто еще здоров. Перн был спасен!

Вначале эти оптимистические слухи смутили меня, но все оказалось правдой, и гнетущая атмосфера неуверенности и страха сменилась надеждой и облегчением. Я побежала обратно в холд; отчаяние, с которым я ждала новых смертей среди любимых мной, впервые оставило меня. Ворвавшись в комнату, где сестренки орудовали иголками над нарядами Анеллы, я сообщила добрые новости. Сама Анелла все еще была там, жадно наблюдая за каждым стежком. Она с пристрастием допросила меня, прежде чем выскочить в коридор. Думаю, здоровье отца заботило ее больше благополучия всего остального холда.

Вечером трое целителей уже были у нас и их сразу же провели в покои отца. Его вакцинировали первым; Анелла, полагаю, являлась второй, потом — ее дети. К моему удивлению, сыворотки хватило, чтобы впрыснуть всей нашей семье; мои сестренки перенесли болезненный укол иглы без звука. Потом лекарь принялся за меня.

— Тут еще хватит на пятнадцать человек, леди Нерилка, — заявил он, наполняя шприц. — Десдра сказала, что ты знаешь, кому в первую очередь надо сделать прививку.

Несомненно, нянечкам, которые занимались с детьми, нашим трем арфистам, Фелиму и его помощникам, дяде Манчену и тетушке Сире — единственной, хранившей секрет выделки парчи, что была гордостью Форт холда. И Барнду, начальнику стражи, — он занимал важнейший пост, да и сын его значил не намного меньше. Манчен мог при случае заменить любого из них и, к тому же, он являлся единственным человеком, который рисковал прикрикнуть на Толокампа.

* * *

Утро пропало. Вместе с сестрами я трудилась на Анеллу, которая стояла над нами, критикуя каждый стежок, дергая нас то так, то этак. Терпение мое истощилось. Лилла, Ния и Мара работали не покладая рук, вдохновленные надеждой на новые туники.